28 ноября 1856 году родился русский композитор, хоровой дирижёр, фольклорист и музыковед Александр Дмитриевич Кастальский. Семья Кастальских была глубоко благочестивой и каждый год вместе с детьми отправлялась на богомолье в Троице-Сергиеву лавру. Появившийся на свет 16 ноября (по старому стилю) 1856 года в семье Кастальских мальчик был назван в честь святого благоверного князя Александра Невского. Никто из пятерых сыновей отца Димитрия не стал священником: четверо пошли по технической линии, а Александр решил посвятить себя музыке и поступил в Московскую консерваторию.  В молодые годы Александр Кастальский увлекся творчеством композиторов «Могучей кучки» Бородина и Мусоргского, сыгравших важную роль в становлении русской национальной композиторской школы. Тяготение к глубинным национальным истокам, поиск самобытного пути русской музыки станет впоследствии главным стимулом деятельности и самого Кастальского. В музыке же именно Кастальский, подобно Виктору Васнецову в живописи и архитектуре, стал тем мастером, которому было суждено создать стилевой образец. Этот образец оказался созвучным идее национального церковно-музыкального стиля, которая витала в русском воздухе середины 1890-х годов.

Не стоит удивляться той высокой оценке, которая прозвучала в отношении Кастальского из уст Римского-Корсакова: «Пока жив Александр Дмитриевич, жива русская музыка: он владеет русским голосоведением и доведет свое уменье до высшего мастерства». Яркость и убедительность подхода Кастальского к обработке древних церковных роспевов была для большинства музыкантов бесспорной. Его сочинения вдохновили многих композиторов на творческие поиски. В их числе был и Сергей Васильевич Рахманинов. Известно, что пути этих композиторов часто пересекались: оба были москвичами, оба – выпускниками Московской консерватории, оба испытали сильное влияние С.В. Смоленского. Известно и то, что Рахманинов на рубеже веков был свидетелем триумфа духовной музыки Кастальского. В 1903 году, накануне первого авторского концерта старшего коллеги, Рахманинов получил от него ноты кондака «Со святыми упокой» и икоса «Сам Един» с надписью: «Глубокоуважаемому Сергею Васильевичу Рахманинову от А. Кастальского в знак напоминания ему о том, что есть на белом свете область, где терпеливо, но настойчиво ждут вдохновений Рахманинова». В последующие годы сочинения Кастальского и Рахманинова очень часто исполнялись в одних и тех же концертах Синодального хора. Кастальский почти два десятилетия служил одним из регентов Синодального хора, то, естественно, его новые композиции постоянно звучали в Успенском соборе Кремля.

Александр Кастальский, Синодальный хор и Успенский собор в восприятии современников были нераздельны. Известно красочное высказывание Кастальского о знаменном распеве: «Мне кажется, знаменные распевы ужасно не любят, когда их начинают обрабатывать, и всячески изворачиваются, не даются в руки, капризничают, как дети, которых собираются мыть – только что вслух не кричат!».  Связано это с ладовыми особенностями восточнославянской мелодики. «Ведь у нас неисчерпаемый кладезь самобытных церковных мелодий; к ним нельзя применять обычных казенных формул и любых гармонических последований», – доказывал Кастальский.

Успенский собор Московского Кремля невозможно было представить без музыки Кастальского и без замечательных басов, которые по конкурсу поступали туда на службу. В творчестве Кастальского можно найти немало сочинений для баса-солиста или композиций, где широко используется басовый унисон. Кастальский являлся и тонким ценителем искусства древности, и пытливым исследователем-реставратором, и мечтателем-сказочником, которого буйная фантазия уносила то в стародавнюю Русь, то в далекие языческие времена, то в древние Египет, Китай, Грецию, Иудею… Он постоянно искал способы расширения возможностей музыкального языка, ставя во главу угла задачу обновления искусства. Этот поиск приводил его к созданию новых форм, как, например, форма музыкальных реставраций. В таких сочинениях он на основе работ музыковедов-палеографов и этнографов пытался воссоздать картины давно ушедших времен и древние церковные обряды, например, «Пещное действо». По-новому подходил композитор и к жанру традиционной кантаты. Так, получив в 1913 году заказ на сочинение кантаты по случаю прославления Патриарха Гермогена, он использовал текст подлинной грамоты XVII века, посланной Патриархом тушинским изменникам.

В его творчестве есть и такое оригинальное сочинение, как основанная на попевках знаменного распева кантата «Стих о церковном русском пении», которая была написана по случаю 25-летия реформы Синодального училища. Текст для этой композиции был написан самим композитором и его супругой Натальей Лаврентьевной в форме былинного сказа. Кастальский был также автором оперы «Клара Милич» по Тургеневу и нескольких светских хоров патриотического содержания, например, замечательного, проникнутого глубокой любовью к родной земле цикла «Песни к Родине», от которого тянутся прямые нити к лучшим сочинениям русской хоровой музыки нашего времени, в частности, к творчеству Георгия Свиридова. Биография композитора небогата внешними эффектами. Его судьба – это судьба церковного регента-труженика и музыкального педагога. Сочинением церковной музыки Кастальский мог заниматься лишь в свободное от своих служебных обязанностей время – ранним утром, глубокой ночью, во время летнего отпуска. Жалобы на необходимость тянуть служебную лямку и отсутствие времени для творчества красной нитью проходят через всю корреспонденцию Кастальского.

Необходимо сказать, что композитор оставил довольно большое литературное наследство: воспоминания, статьи, около 500 писем. Судя по этим источникам, а также по другим документам, Александр Дмитриевич был человеком очень живым, остроумным, светлым, компанейским. Природа наделила его многими талантами. Он писал стихи, занимался актерским мастерством, увлекался живописью и фотографией, любил спорт и путешествия. Однако всерьез относился лишь к своей музыкальной деятельности, не считая себя ни литератором, ни художником, ни актером, хотя, наверное, мог бы достичь в этих областях успехов.

Рисовал Кастальский смолоду, очевидно, унаследовав свой дар от предков: его дед, диакон Иван Егорович Даниловский, был иконописцем; любил рисовать и отец композитора протоиерей Димитрий Кастальский. В течение многих лет он вел в назидание потомкам дневники, иллюстрируя свои записи акварельными рисунками. К сожалению, уже в 1960-е годы дневники бесследно исчезли. Не сохранились и картины, написанные Александром Дмитриевичем Кастальским. В настоящее время известно лишь несколько его небольших набросков, которые хранятся в Музее музыкальной культуры имени Глинки. Будучи художником, он видел мир в красках и, будучи хоровым композитором, слышал его звуки в певческих тембрах. Особое внимание Кастальского приковывали басы, которые как лейттембр проходят через многие сочинения композитора.

Главной же идеей жизни Кастальского была идея освобождения русского музыкального языка от «ига европеизма» и создания на основе народной песни и церковных распевов национального музыкального стиля. Следует иметь в виду, что, несмотря на гонения, обрушившиеся на Русскую Церковь, политика Народного комиссариата просвещения в отношении церковной музыки в самые первые годы советской власти была довольно либеральной. Так, в 1918 году Кастальский с одобрения Лурье начал составлять новую редакцию церковно-певческого Обихода, который, вероятно, предназначался и для занятий в Народных хоровых академиях Москвы и Петрограда. (Управляющим этих учреждений в том же году был назначен Кастальский.) Согласно программам академий, в них должны были изучать «партитуры духовных музыкальных сочинений русских авторов и хоровые переложения обиходных напевов», а в курсе народной музыки – крюковую и демественную нотации. Церковное пение предполагалось вводить и в программы других учебных заведений. Во всяком случае, в проекте реформы музыкального образования 1921 года было упомянуто о подготовке церковных регентов и об изучении «духовной обрядовой» хоровой музыки.

До 1928 года многие регенты продолжали управлять церковными хорами, а композиторы – сочинять духовную музыку. Однако, как и многие достойные люди искусства, в том числе и церковные композиторы А.Т.Гречанинов, А.В.Никольский, В.С.Калинников, П.Г.Чесноков и другие, Кастальский был вынужден поступить на работу в государственные учреждения и сочинять музыку по заказу.

Личность Кастальского неоднозначна. Кто-то видел и будет видеть в нем носителя русской идеи, кто-то – старейшину и учителя молодых пролетарских музыкантов. И это наследие уже нельзя рассматривать как строго культовую музыку. Это – музыка для широкого исполнения. И наоборот – многие профессиональные «светские» композиторы обращались к духовной музыке. Среди них – Чайковский, Танеев, Гречанинов, Рахманинов. Однако вне споров, а точнее, над спорами, остается музыка композитора, благодаря которой фамилии Кастальского суждено быть начертанной на скрижали русского искусства на вечные времена.

Умер А. Д. Кастальский 17 декабря 1926 года в Москве.

Евгений Терновых