Зачем «Катихизис» крещеной вере?

В наше время Церковь живет в условиях более напоминающих эпоху первых трех веков христианской истории, но только с той поправкой, что большинство номинальных христиан (т.е. тех же «захожан»), разительно напоминает античных язычников. Здесь отчасти сказывается и наследие пресловутых 70-ти лет принудительного атеизма, и наша собственная зацикленность на строительных делах в тот 20-тилетний период, прошедший после падения советского государства. В любом случае, необходимо возвращение к тому институту катехумената, какой существовал в доконстантиновскую эпоху. Когда прежде крещения, человек, желающий стать христианином, проходил научение в основах той веры, которую сознательно хотел принять.

Естественно, в наше время такое научение (оглашение, катихизация) не может быть растянута на годы, как это иногда бывало в древности, но она, даже в сокращенном варианте, является насущной потребностью. Ведь иначе нам придется и далее крестить детейневерующих родителей, в присутствии неверующих же «крестных».

В подтверждение написанного приведу случай из собственной практики:

Несколько лет тому назад, когда я еще преподавал «Сравнительное богословие» в Ташкентской семинарии, на мою лекцию неожиданно смогли прийти несколько священников с заочного отделения. В тот раз мы разбирали католическую сакраментологию (учение о таинствах), и я подробно остановился на ее критике с православных позиций. Надо сказать, что во многих наших учебниках католическое вероучение представлено в таком виде, что современные католики не перестают изумляться, насколько оно в этих книгах выглядит архаичным, и непохожим на действительную реальность. Замечу, что тогда я подробно остановился на той особенности латинской сакраментологии, согласно которой каждое таинство действительно уже в силу того, что оно совершено правильным образом и с произнесением положенных формулировок. Эта теория, на данный момент не особо актуальна для Римской Церкви, но до II Ватиканского собора она была вполне общепринятой, и считалось, что если миссионер-иезуит целенаправленно и троекратно окропит водой совершающего ритуальное омовение индуса, то тот сможет считаться христианином, если не практически, то, по крайней мере, в теории.

Так вот, излагаю я все вышеописанное, и как полагается критикую, в полном соответствии с требованиями учебной программы. Выдвигаю один аргумент против, озвучиваю другой… Но в момент, когда я стал говорить, что у нас, в Православной Церкви, подобное отношение к таинствам решительно невозможно, один из батюшек вдруг взял слово. Видимо, у него явилась настоятельная потребность заявить о наболевшем.

Священник встал и решительно сказал:

– Как это невозможно?! Да у нас все намного хуже! Нам приходится крестить детей даже когда ни родители, ни крестные, не знают Кто такой Христос и что такое православие!

К моему удивлению его поддержали прочие, присутствовавшие на лекции священнослужители. Все они единодушно отмечали, что крещение в нашей приходской практике считается действительным уже в «силу сделанного», независимо от того, имеют ли хоть какую-то веру «окрещенные» люди, принесшие детей в церковь только для исполнения ветхой народной традиции…

К сожалению, легко предположить, у наших «захожан», обычно не жалеющих денег для удовлетворение религиозных потребностей, времени на посещение катихизаторских бесед хватать не будет. Уже сейчас отказ священников совершать таинство св. крещения за мзду, без катихизации, порождает либо громкие жалобы на «бюрократов в рясах», либо сердитые заявления типа: «Я в церковь ходить не буду, мне там ребенка окрестить отказались!». А иногда, только услышав о необходимости посетить шесть, восемь или двенадцать бесед, «захожанин» разворачивается и начинает усиленно искать храм, в котором крестят по старинке, в согласии с таксой, вывешенной на доске объявлений.

Повторюсь, такое дремучее религиозное состояние «захожан» – это боль нашей Церкви, и стыд для нас – более или менее воцерковленных православных. Но и возвращаться к прежнему положению с бездумно платным крещением, совершенно невозможно. Все таки, крещение должно быть Таинством соединения со Христом и нового рождения от воды и Духа, а не просто красивым обычаем…

Во-вторых, практика обязательных огласительных бесед возрождает в нашей Церкви древний институт катихизаторов. Некогда апостол Павел писал, обращаясь к римским христианам: «Но как призывать Того, в Кого не уверовали? как веровать в Того, о Ком не слыхали? как слышать без проповедующего?» (Рим 10:14). И эти слова и сейчас не потеряли своей актуальности и сакрального смысла. Очень редко, буквально в экстраординарных случаях, человек может получить научение непосредственно от Бога. Чаше он научается от людей. В задачу катихизатора входит именно научение основам христианской религии. Он должен передать другим ту веру, которой он сам был научен, и сделать это по возможности доходчиво и понятно. На мой, сугубо личный взгляд, служение катихизатора это искусство объяснять Божественные вещи неприспособленным для этого человеческим языком.

А если не уклоняться в патетику, то вполне можно согласиться с тем, что основной задачей нашей Церкви в обозримом будущем будет не миссионерство среди иноверных, а реальное возвращение к сознательной вере номинальных христиан. То есть, тех наших «захожан», которые когда-то в детстве приняли святое крещение, но не получили даже отдаленного представления об основах православного христианства. По сути дела это тоже миссия, но вот только не среди чужих, а среди своих, для которых мы все еще остаемся чуждыми и чужими. Таковы парадоксы современной религиозной ситуации на постсоветском пространстве, и слепо игнорировать их могут только идеалисты, совершенно оторванные от реальности.

По этой причине катихизаторы необходимы не только при соборных храмах, но и на любом, пусть даже совсем малочисленном приходе. Священнослужители обычно перегружены литургическими и административными обязанностями, и квалифицированный катихизатор может только облегчить тяжелую ношу приходского служения. Естественно, что здесь могут возникнуть некоторые проблемы чисто технического характера, к примеру, о твердой оплате этой должности. Но при наличии доброй воли и желания со стороны настоятеля, или же – епархиального начальства, они вполне разрешимы.

Труднее дело обстоит с тем, откуда собственно брать катихизаторов, да еще и квалифицированных. На соседних деревьях, что совершенно понятно, они не растут. И, следовательно – необходимо открывать Катихизаторские отделения, то есть специализированные факультеты при учебных заведениях Московского Патриархата. Пока же такие отделения, насколько мне известно, существуют только при Свято-Тихоновском Православном университете, и… при Ташкентской Духовной семинарии. Но вполне возможно, что аналогичные факультеты будут устраиваться и при других семинариях и богословских институтах. С введением обязательной катихизации новоначальных, обострится и нужда в специалистах, что может вызвать закономерное увеличение числа центров, в которых оных будут подготавливать.

Однако, все это дело будущего, а пока Русскую Церковь ожидает длительная и весьма трудная работа по возвращению тех, кто вроде бы и крещен, но в реальности находится далеко от церковной ограды. И ситуация здесь, как мне кажется, мало чем разниться от апостольских времен: жатвы, по-прежнему много, а делателей – мало…

В наше время катихизация необходима, даже если она еще непривычна и вызывает споры и конфликты. С православным «Катихизисом», кратким изложением веры, должен ознакомиться любой, даже номинальный, христианин. Хотя бы для того, чтобы знать, на что именно согласились его родители или крестные, когда за него заученно ответили на вопрос священника: «Сочетаваешися ли со Христом?». Хотя бы для того, чтобы понять какую именно религию он должен исповедовать, и чем именно она отличается от буддизма или «Живой этики».

А может быть еще и для того, чтобы, наконец, встретиться со Христом. Встретиться по-настоящему, почти физически...

Митрополит Антоний (Блум), человек живой веры и замечательный проповедник, как-то вспоминал, что в молодости, в скаутском лагере, присутствовал на вероучительных беседах со священником. Честно говоря, они его совершенно не вдохновили, и чтобы отделаться от христианства он решил прочитать Евангелие. Так, значит, решил: прочитаю, посмотрю на жизнь Иисуса и отложу все это подальше от себя. Для чтения он тогда выбрал самое короткое Евангелие – от Марка, – не зная еще, что оно и предназначалось для римского молодняка. Молодых нерелигиозных людей, как раз таких, каким он был сам.

Он стал читать, и постепенно понял, что прямо напротив него, на другом конце стола, сидит Тот, от Кого он решил отделаться – Христос… А далее, для будущего митрополита началось теперь уже совершенно сознательное христианство.

В этой невыдуманной истории для меня всегда было интересным следующее: стал бы владыка Антоний искренним христианином, если бы тогда в скаутский лагерь приехал священник горячо, с увлечением, говоривший о вере и православии? Или, по какой-то ускользающей от человеческого ума причине, там нужен был именно такой – скучно нудевший и мямлящий батюшка? Бог знает…

В любом случае, формализм при проведении катихизации может оттолкнуть человека от Церкви, и не факт, что он пойдет по пути митрополита Антония. Господь часто исправляет погрешности дел человеческих, а ведь может и поставить в вину нам за нудность и невнятность.

Свои весьма надо сказать краткие я, пожалуй, закончу вопросом, вынесенным в заглавие этой статьи: зачем «Катихизис» крещенной вере? Отвечу: наверное для того, чтобы она перестала быть просто «окрещенной», а стала бы по-настоящему – православной.